Авиабаза =KRoN=
 

Основные разделы

АвиаТОП

Свой среди чужих

Свой среди чужих

Не спать!!! Лейтенант, не спать! Через пять минут взлёт. Потерпи, в воздухе легче будет! Ну же, потерпи, мой несчастный организм

Третью неделю аэродром кипит. Нет момента, чтобы никого из наших не было в воздухе. Метель ли, туман ли, мороз под двадцать - минимум три Хэвока[1] висят над врагами, минимум три истребителя обеспечивают их работу и столько же наших Акул делает в воздухе какое-нибудь своё дело. Американцы давят; десантные корабли начали высадку по всему побережью, достаточно дать слабину - и наши наземные войска будут смяты числом. И мы не даём врагу поднять головы, утюжим его непрекращающимися ударами с воздуха.

Мы все знаем: воевать нам не за какие-то смутные идеалы. Идея проста и ясна: хочешь сохранить хоть часть того, что успел нажить - сражайся, хочешь сдаться на милость НАТО и стать пятьдесят первым штатом Юкрейн - можешь сдаваться. Из наших не здался никто, хотя пропаганду крутят не кислую. Обзывают официальный Киев фашистами-технократами, призывают к борьбе за идеалы демократии... тьфу! Кто бы говорил... Я, кстати, зря грешил на НАТО. Вообще эта война - случай уникальный. Насколько мне известно, решение о введении войск должно приниматься в Совете НАТО единогласно, а тут... Франция официально заявила о своём невмешательстве, Великобритания всё оттягивает посылку войск, а Германия направила нам в помощь свои войска - на одном нашем аэродроме базируется звено истребителей Еврофайтер 2010.

Аэродром кипит. За эти две недели никто не может припомнить случая, чтобы ему довелось в сутки поспать больше пяти часов. Нас накачивают стимуляторами, каждый урывает кусочки сна где и как может; некоторые вообще вылазят из кабин только по физиологическим нуждам. Все испытали на себе одну из страшнейших пыток - пытку усталостью. Никто не исключение.

В воздухе легче. Подключается электронная стимуляция, музыку в качестве фона включают, и мы на время забываем об усталости.

Музыка - вообще уникальное явление. Раньше она будила в нас боевой азарт. Теперь тоже подстёгивает нервы, но по-другому - раздражение и отчаяние вызывают тупую ненависть, а это помощнее азарта. Но на земле...

На земле мы подчинены одному желанию - спать! Врачи не рискуют давать нам стимуляторы в дозах, снимающих это желание, оно лишь притупляется. Но спать нельзя - в любую минуту может понадобиться твой вылет.

Нас, конечно, сбивают. Но только с земли, а это не очень-то эффективно. За все время кампании всего трое наших было сбито и один погиб - взорвался вместе с самолётом. Нам ещё повезло, что высадку начали наземные войска без воздушной поддержки. Однако поддержка шла: к нашему берегу выдвигался атомный авианосец New Jersey с двумя эскадрильями истребителей F-33 и эскадроном тяжёлых вертолётов Sea King. Сейчас он был нашей главной целью.

Из сонного отупения в кабине вертолёта меня вывел голос комэска:

- Эскадрилья Хаос, вызов на радиобрифинг.

- Я Бурсак, вызов принял, - отозвался я.

- Фикус здесь, - усталым голосом пробормотал Коля.

- Жук на линии, - это Женя.

- Так, бояре, - с начала войны комэск повадился звать нас "бояре", - думаем. У Бурсака на борту два "Юпитера"[2], их должно с лихвой хватить на авианосец. Но это весь наш запас ракет такого класса, прошу учесть. Это я к тому, что New Jersey ходит минимум с тремя корветами сопровождения, а на каждом из них радар на добрые полторы сотни километров и ракеты соответствующие как на нашего брата, так и на наши ракеты. Истребители смогут обеспечить прикрытие с воздуха, но удар наносить нам. Думаю, не стоит объяснять, почему тупой прорыв исключается. Тут нужно схитрить, бояре, и хорошенько схитрить...

Идея на этот счёт у меня была, и я изложил её всем.

- ...В худшем случае мы рискуем лишь одной машиной.

- Но это же очень опасно! - заметил Женя.

- Есть лучшие предложения?

- А куда подводники смотрят? А флотоводцы наши? А раковые войска?

- Видать, не хотят рисковать крупными силами, когда можно рискнуть мелкими.

- Блин, одной ракеты жалко...

- А корветы с ПРО? - вмешался Коля. - Дальнюю просто сшибут на фиг, с ближней не подобраться.

- Подберёмся, - заверил я. - Запомните, все переговоры я беру на себя. Не лезть! Жук, тебя касается. Понимаю, что хочется знаниями блеснуть, но... Когда скажу "Roger"[3] - значит клюнули, скажу "I can see you"[4] - вижу цель.

- Только учти, Лёша: спасателей не будет, - заметил комэск.

- Меня и так подберут.

- Хорошо. Земля, разрешите вылет.

- Эскадрилья Хаос, разрешаю взлёт, - сказал дежурный.

- Пошли, бояре, - просто сказал комэск. - Ни пуха ни пера.

- К чёрту! - дружно ответили мы.

***

- Бояре, я Бурсак. Начинаем операцию.

Наши вертолёты рассредоточились по квадратам. Я переключился на волну общей связи.

- To everybody who reads. I'm board 3 dot 3, Chaos squad. I surrender. I repeat, I surrender and I'm ready to follow the way to the nearest US base.[5]

Ближайшей базой в данном случае являлся небезызвестный авианосец.

- Board 3 dot 3, I'm Seattle missile frigate, NJ convoy. Do you read?[6]

- I'm board 3 dot 3, read you, Seattle,[7]- я едва сдерживал ликование. Клюнули!

- You must follow south-west, course two-three-eight, to the rendez-vouz with the New Jersey aircraft carrier. Don't turn on your targeting system and don't open your launch bay, or we'll fire immediately.[8]

- Roger that, Seattle.

Лечу по указанному курсу и всей кожей чувствую кучу прицелов, радаров и систем ПВО, ведущих сейчас меня. Вот на горизонте корабли, вот и авианосец.

- I can see you.

- Board 3 dot 3, you're clear for landing on the green helipad,[9] - сказал уже другой оператор, очевидно, с авианосца.

Ну, ребята, щас начнётся самое интересное. Вы мне приказали люки пусковые не открывать? А как можно открыть то, чего на КА-50 отродясь нет, на фиг не нужно и, соответственно, вряд ли когда-нибудь появится? Что, простите, систему наведения не включать? А на кой она мне, собственно, на такой-то дистанции?

В училище я специально тренировался для выполнения этого трюка, с лёгкой руки Коли получившего название "целюсь вручную, хана всем". Надо мной потешались, но посмотрел бы я на этих шутников теперь!

Секунды мне хватило, чтобы сменить траекторию посадки на траекторию атаки. Когда крест механического прицела совместился со взлётной палубой корабля, я нажал гашетку. Вторая ракета пошла в надстройку.

Отсутствие пусковых люков давало моему вертолёту возможность мгновенного пуска ракет. Точность гарантировалась.

- What's the hell?...[10] - воскликнул оператор.

Описать действия ПКР[11] "Юпитер" невозможно. Это надо увидеть! Я не представляю, чего можно напихать в полутораметровый снаряд, чтобы он за три секунды превратил здоровенный атомный авианосец в пылающий факел.

- Хаос, я Бурсак, зарницы на горизонте... - в меня выпустили ракету. Я развернулся к ближайшему корвету и открыл огонь из пушки, однако результатов огня не успел увидеть - мой вертолёт буквально полетел кувырком от прямого попадания.

... Из кабины меня выбросило метров за сто от земли. Может, даже парашют не успел полностью раскрыться - меня довольно крепко приложило об воду, и я ушёл вниз метра на два. Комбинезон спас меня от резкого переохлаждения, но ледяная вода обожгла лицо, полилась за шиворот.

Я выскочил, очумело отфыркиваясь и пытаясь отстегнуть отяжелевший парашют. Это мне удалось, я отбросил ранец и дёрнул за кольцо спасательного плотика и через минуту уже сидел в небольшой лодке, сжавшись в комок.

Один из корветов направился ко мне. Подойдя метров на сто, он застопорил машины и закачался на волнах.

На палубе столпились моряки. Они показывали на меня пальцами и оживлённо галдели. Один из них крикнул в "матюгальник" на ломаном русском: "Хороший руски банья!" Через две секунды заржали все. Видать, им объяснили. Один показал мне неприличный жест, через секунду его повторило полпалубы, сопровождая это свистом. Они веселились и потешались, будто догорающий позади авианосец был не американским, а украинским.

Я извлёк из-под комбинезона пистолет, передёрнул затвор и, неторопливо прицелившись, два раза пальнул поверх голов зевак.

Палуба была очищена с завидной быстротой, но тут же из-за надстройки вышел морпех и, вскинув снайперку, начал прицеливаться.

Ну вот и всё, мелькнула мысль. Абзац. Мавр сделал своё дело... Сколько раз читал о смерти и удивлялся спокойствию, с которым её встречали. А сейчас сижу и, может, через секунду уже буду мёртв... и спокоен. Я закрыл глаза - не хотелось, чтобы они достались чайкам - и запрокинул голову. Всё...

Хлопок выстрела заставил меня вздрогнуть. Затем послышалось громкое шипение. Я открыл глаза и увидел на палубе довольно ухмыляющегося морпеха. А шипение шло из моего пробитого плота.

Корвет демонстративно развернулся и направился от меня. К тому времени мой несчастный плот уже был на полпути к дну моря, а я барахтался в зимней воде. Только сейчас я понял, на какую смерть меня обрекли. Лётный комбинезон с автоматически раздувшейся пенопластовой вкладкой давал возможность плавать по шею в воде, не двигая руками и ногами, но холод... Холод обнимал меня, ледяные пальцы тянулись к сердцу. Меня охватило вялое отупение. Бороться? Зачем? Сейчас будет легко, совсем легко...

- Пусть тебя съесть большой акула! - крикнули в "матюгальник" с удаляющегося катера. Ну, блин, знатоки... В Чёрном море акулы не водятся. А катран не в счёт - он маленький и не кусается.

Несуразное пожелание иностранца будто пробудила меня от апатии. Да что это я?! Я активно заработал руками и ногами. Не замёрзну! Погребу чуток, а скоро и спасатели прилетят.

Но мой энтузиазм угас, едва успев разгореться. Какие на хрен спасатели? Мой аварийный маяк, конечно, работает, но ведь здесь, по сути, вражеский тыл...

Я застыл, покачиваясь на волнах. Голова клонилась на грудь, уже не было холодно. Наконец-то сон! Долгожданный, живительный, как я о нём мечтал! Ничего страшного, сейчас чуток посплю, а потом погребу к берегу, благо утонуть я не рисковал.

Сознание то гасло, то иногда вспыхивало, как догорающая свеча. Я то погружался в какое-то зеленоватое сияние, то опять качался на волнах стылого моря. Я даже не понимал, что замерзаю, хотя как-то чувствовал, что зелёное сияние - это нехорошо и надо возвращаться. И вот когда мне показалось: Всё! Не выберусь! - я заметил выныривающую из воды чёрную тушу. Перед тем, как наступила темнота, я ещё успел подумать, что киты в Черном море вроде как и не водятся...

***

- Ты жив, браток?

Я разлепил глаза. Темно... Тёпло... Это чё, я уже умер? Хорошо...

Хотя нет... не совсем темно. Даже наоборот. А это кто? Ангел? А чё бородатый такой? И форма наша...

- Браток, очнись...

А форма флотская! Так это что, я не умер? Видать нет. Отсек характерный, а на небе подводных лодок вроде бы нет.

- Ты живой?

- Не знаю... - прошептал я. - Где я?

- АПЛ[12] "Гетьман Дорошенко", украинский ВМФ, - ответил бородатый подводник.

- Личный номер 17-6-84-СК-14, - проговорил в ответ я. - Украинские геликоптерные войска, 33-я специальная эскадрилья береговой обороны.

Даже если я был в руках врага, крыться не было смысла. Номер на жилете, личная бирка... Источников более чем достаточно.

- Молчи, - посоветовал подводник. - Тебя еле живого подобрали... Миша, - неожиданно представился он.

- Лёша, - ответил я.

Мы пожали руки, и я удивился собственной слабости.

- Думали, не оклемаешься, - заметил Миша. - Как ледышка был... Шамать[13] хочешь?

- Попозже, - заметил я. - Я щас лучше посплю.

- Ну, тогда выздоравливай... - Миша поднялся. - Я ещё загляну.

Он не успел ещё выйти за двери, а я уже спал.

***

Проснулся я с чувством жуткого голода.

Миша не заставил себя ждать.

- Шамать будешь? - сразу спросил он, забравшись в отсек через люк.

- А как же? - вопросом на вопрос ответил я.

Подводник нырнул обратно в люк и через минуту вернулся с подносом, на котором дымились тарелки с борщом и макаронами.

- Вот, - заметил он. - Так сказать, классический флотский борщ и макароны опять же таки по-флотски.

Я попытался сесть, это мне удалось, я поставил поднос на колени и принялся за еду.

- Это всех тут так кормят? - уточнил я, управившись с обалденно вкусным борщом.

- Нет, - ответил Миша. - Тебе улучшенное питание из НЗ как больному.

- Живём.

Я закончил трапезу и поднялся с кровати. Слегка закружилась голова, но на ногах я удержался.

- Идти можешь? - спросил подводник.

- Да вроде бы.

- Тогда сейчас пойдём к капитану.

Сам Миша дошёл бы до центрального поста за полминуты, но с моей неприспособленностью к жизни на атомоходе мы провозились минуты три. Перед каждым люком останавливаться приходилось надолго. Миша добродушно посмеивался надо мной, пытаясь научить проскакивать в люк вперёд ногами. После нескольких безуспешных попыток я, как правило, пролезал на четвереньках. Только в предпоследний люк мне удалось оперативно протиснуться по всем правилам. А в центральный пост мы поднялись по небольшой лесенке.

Капитан мне понравился. Пожилой крепкий мужик с полной головой седины и лицом боевого полковника.

- Сергей Филипчук, - представился он, пожимая мне руку. - Рад приветствовать героя на борту атомного ракетоносца "Гетьман Дорошенко".

- Рад служить, - я вскинул руку к голове. - Пан капитан, всё это хорошо, но могу ли я связаться со своими?

- Вынужден вас огорчить, лейтенант, - ответил капитан. - Мы в режиме скрытного дозора. Полное радиомолчание. И, боюсь, вам придётся остаться для своей эскадрильи мёртвым ещё на месяц, не меньше.

- А... - от этой перспективы я слегка офонарел.

- Боюсь, с этим ничего не поделать. Вы останетесь на борту, пока мы не вернёмся с дежурства. У вас слух хороший? - неожиданно спросил он.

- Не жалуюсь, - ответил я.

- Определим вас третьим акустиком. В электронике хорошо разбираетесь?

- Ну да, - я обалдел окончательно. - А... боевого лётчика-геликоптерщика... акустиком... не... это?

- Не это, - улыбнулся капитан. - Эта служба здесь одна из наипростейших. Система чуть посложнее вашего бортового радара, ваша основная задача - услышать сигнал. Мы бы и не привлекали вас, просто два наших акустика работают по двенадцать часов в сутки, устают, слух притупляется...

- Ясно.

- Вам выделят инструктора. Можете начинать, когда окрепнете.

- Да я и сейчас могу, - мне стало интересно.

- Ну вот и отлично.

***

С этой минуты и началась моя жизнь подводника.

Служба действительно оказалась несложной. Я за час научился управляться со стандартной акустической аппаратурой. Да и особо управляться не приходилось. За две недели мы пару раз засекали американские эсминцы, один раз отлежались на дне, пока в полукилометре от нас проплывала субмарина класса Phoenix, вполне, судя по всему уверенная в безопасности района плавания. Жаль, честно говоря, что капитан не захотел раскрываться и враг ушёл невредимым. Зато пара десантных транспортов до родных мне берегов не дошла, причём один из них пошёл на дно в некотором роде и с моей помощью.

Я за это время уже привык к новым условиям, научился оперативно проскакивать в люки по боевой тревоге и вообще стал уже своим для экипажа (по крайней мере никто уже не называл меня салагой, как в начале службы). И вот однажды после окончания моей вахты капитан вызвал меня к себе и сказал:

- Собирайся, Лёша, - он всех нас знал по именам и почти всех по именам же и называл. - Мы отправляем разведкатер с информацией на базу в Очакив. Пойдёшь домой на нём.

- Слушаюсь! - я даже не пытался скрыть своей радости.

- Учти, рейс опасный. База в блокаде, добраться будет трудно, живыми сдаваться нельзя.

- Не пугайте, пан капитан, пуганый уже.

Капитан улыбнулся.

- Ну, иди.

За пять минут я успел попрощаться почти со всеми своими знакомыми, переодеться в лётный костюм, собрать вещи (что мне там их, собственно, собирать?) и добраться до шлюзовой палубы.

Разведкатер оказался маленьким подводным скаутом на шесть человек, включая пилота. Из вооружения на этой скорлупке стояло две ракетных аппарата и электропушка. Пилотом же оказался Миша.

- Ну, поехали, - сразу же сообщил он, как только я уселся рядом в кресло оператора.

Разведкатер выплыл из шлюза и, набирая скорость, помчался на север.

- До Очакова три часа ходу, - заметил Миша. - Учти, браток, скучать не придётся - идём по самому дну, чтобы не засекли. Так что покамест я занимаюсь аквабатикой, в оба глаза на радары, ясно? Прощёлкаем врага - пенять не на кого будет.

- Не учи учёного, - пробурчал я, заученными движениями включая систему пассивного обнаружения. Мне повезло - на скауте стояла стандартная акустика.

Часа два с половиной мы мы без всяких проишествий выписывали в воде грубую копию рельефа дна. Проишествия начались за двадцать миль до базы.

 - Миша, сигнал, - доложил я. - Отставить, два сигнала. Слева сто десять, дистанция сокращается, ложатся на курс перехвата.

- Скорость? - спросил подводник.

- Быстрые, заразы... узлов двадцать пять!

- Вот ёперный театр! - выругался подводник.

- Ты чего?

- Это истребители! Если навалятся...

- Тихо! - остановил я его.

- Unknown vehicle, do you read?[14] Unknown vehicle, do you read?

- Вызывают, сволочи... - выдохнул Миша. - Ты английский знаешь? А то я...

- Знаю. Так, щас когда скажу "Roger[15]" - открываю люки и стреляй без промедления. Попадёшь-не попадёшь - разворачивайся и на всех оборотах к базе, понял?

- Понял.

- Unknown vehicle, do you read?

- Yes, - ответил я. - Who are you?[16]

- The second sub-fleet, fifteenth division, Shark squad. Who are you?[17]

- I have no rights to call my name. Let me go.[18]

- We can't. You have entered the no-move zone. Your vehicle must be examined. Stop and let us approach. Then you must follow us.[19]

Истребители уже были на расстоянии около трёхсот метров.

- Roger.

Катер дёрнуло - Миша развернул субмарину носом к врагам. Затем гадюками зашипели установки и две ракеты прочертили в воде дымный след.

- И-и-и-и-и-и-и-хха! - я издал длинный переливчатый вопль, когда два сигнала на моём экране исчезли. - А теперь дуй на полных к базе. У, Блин Клинтон!

- Чего там ещё? - проворчал Миша.

- Ещё пять сигналов слева по раковине.

- Ну и что?

- Ты что, с дуба рухнул? Они по нашу душу! Догоняют!

- Unknown vehicle, stop! Or we will fire! Do you read?[20]

- I read[21], - ответил я. - И одно вам скажу: вот уж хрен!

- I don't understand...[22]

- Ничего, щас поймёшь! Миша, ну ещё бы узла два... Догоняют ведь, через минуту достанут...

И тут над нами промелькнул силуэт, напоминающий ската, за ним ещё один, а затем два сразу. Нас тряхнуло в завихрениях, несколько раз что-то хлопнуло, а в наушниках раздался голос:

- Здесь сто шестой, загин Скат, украинский ВМФ. Окунь, мы сопроводим вас.

- Сто шестой, я Окунь, вас понял, - ответил Миша. - Вы вовремя. За нами хвост.

- Был, собственно. Его уже нейтрализовали.

Единственный сигнал на моём радаре улепётывал на юг.

- Горизонт чист... - доложил я.

***

Я сидел, прислонившись спиной к укрывавшему меня от встречного ветра контейнеру, и слушал вплетающийся в стук колёс голос моего попутчика, выводившего под гитару:

Ещё немного, ещё чуть-чуть,

Последний бой - он трудный самый.

А я в Россию домой хочу,

Я так давно не видел маму...

Парень пел душевно, хотя и немного коряво. Мы познакомились в Джанкое, куда я добрался на попутным грузовике из Очакова; звали его Сергеем. Он направлялся в Симферополь, в ракетную часть ПВО, буквально сразу же после ускоренного окончания Полтавского зенитно-ракетного училища.

После недолгого уламывания бригадир состава согласился посадить нас на поезд, идущий через Симферополь в мой городок. И вот мы, ёжась от ледяного ветра, достававшего и за контейнерами (ничего лучшего просто не было), ехали каждый в свой город. Ветер не давал уснуть, и за дорогу до Симферополя мы с Сергеем успели перепеть все известные нам песни. А в городе он сошёл, и остаток дороги я ехал один. За три часа умудрился даже немного подремать на соседней платформе, под чехлом на танке. А к восьми утра поезд уже был на родном вокзале.

Знакомое здание навеяло на меня тоску по временам прошедшим. Обшарпанное, потрёпанное, оно когда-то было новеньким и чистым, и всего полгода назад я встречал здесь Светку... Эх, Светка, Светка, как ты там... Небось уже и похоронила меня. А может, тебе никто и не сказал...

Я соскочил с платформы и, обойдя вокзал, остолбенел в изумлении.

Перед зданием, выстроившись в шеренгу, стояла наша эскадрилья. Да и не только наша - вон ребята из бомбардировщиков, а вон "наши" немцы из звена Еврофайтер! Все смотрят на меня, щёки впавшие, но в глазах уже не светится та безграничная усталость, которая стала нашим неизменным спутником с начала войны. Это глаза живых людей, а не отупевших от бесконечной бойни существ.

Ой, а автоматы-то зачем? Я только сейчас заметил "стволы" за спинами лётчиков. Если уж их вооружают стрелковым оружием... Додумать я не успел - стоявший на правом фланге комэск гаркнул:

- Отряд, к салюту!

Мои товарищи согласованно сбросили автоматы с плеч и прицелились в небо.

- В честе Героя Украинской Державы Алексея Лаврука: единожды - салют!

Залп. Я невольно вытянулся по стойке "смирно".

- Дважды - салют!

Два залпа.

- Трижды - салют!

Три залпа.

- Высшей чести - салют!

Дробный перестук Калашей слился с треском скорострельных немецких Heckler&Koch. Салют высшей чести - это выпустить весь магазин на автоматическом огне.

- На караул!

Комэск подошёл ко мне.

- Лейтенант Лаврук! За успешное выполнение задания высшей степени важности и высшей степени риска Вы награждаетесь знаком Героя Украинской Державы с внеочередным присвоением Вам звания "капитан".

- Служу народу Украины!

Выражение лица комэска смягчилось.

- С возвращением, Лёша.

 

Чернигов, 21 XI - 13 XII 2000 г.



[1] Хэвок (англ. "havoc" - опустошение) - натовское наименование штурмового вертолёта Ми-28. - Авт.

[2] "Юпитер" - тяжёлая противокорабельная ракета среднего радиуса действия .- Авт.

[3] Вас понял (ам. воен. сленг). <Здесь и далее переговоры - на английском языке>

[4] Вижу вас (англ.).

[5] Всем, кто меня слышит. Я борт 3.3, эскадрилья Хаос. Я сдаюсь. Повторяю, я сдаюсь и готов следовать до ближайшей американской базы.

[6] Борт 3.3, я ракетный корабль Seattle, конвой N<ew> J<ersey>. Слышите меня?

[7] Я борт 3.3, вас слышу, Seattle.

[8] Вы должны следовать на юго-запад, курсом 238, для рандеву с авианосцем New Jersey. Не включайте системы наведения и не открывайте пусковые люки, или мы немедленно откроем огонь.

[9] Борт 3.3, вам разрешена посадка на зелёную вертолётную площадку.

[10] Какого дьявола?..(англ.)

[11] ПКР - противокорабельная ракета.

[12] АПР - атомный подводный ракетоносец.

[13] Есть (жарг.)

[14] Неизвестное судно, слышите меня?

[15] См сноску 3

[16] Да. Кто вы?

[17] Второй подводный флот, пятнадцатый дивизион, отряд Акула. Кто вы?

[18] Я не имею права называть своё имя. Отпустите меня.

[19] Это невозможно. Вы вошли в запрещённую зону. Ваше судно должно быть осмотрено. Остановитесь и позвольте нам приблизиться. Затем вы должны следовать за нами.

[20] Неизвестное судно, остановитесь! Или мы будем стрелять! Вы слышите?

[21] Слышу

[22] Не понял...

Copyright © Balancer 1997 — 2024
Создано 29.03.2024
Связь с владельцами и администрацией сайта: anonisimov@gmail.com, rwasp1957@yandex.ru и admin@balancer.ru.