Октябрь - декабрь 1964 г.

График разборки и сборки "Восхода" составлен в расчете на 146 часов, а вчера вечером Богомолов хвалился, что работы идут с опережением графика на 40 часов. Все эти срывы и опережения - результат плохого планирования. Для подготовки космических кораблей к полету нужны жесткие планы, а у нас таких планов нет. 29 сентября на одном из совещаний Королев опять объявил, что в ноябре будем пускать еще два "Восхода", хотя всем хорошо известно, что раньше марта-апреля 1965 года сделать это невозможно. Спешка, нечеткое планирование, погоня за перевыполнением планов вредят делу, резко снижают качество работ и создают много других неприятностей.

Маршал Руденко вчера вернулся из Челябинска, там он немного простудился, и врачи уложили его в постель. Я дал предварительную команду в Москву о подготовке к вылету на полигон нашей команды утром завтрашнего дня. Тюлин и Мрыкин согласны с тем, что пора вызывать экипажи и врачей, но без согласия Королева они не решаются заявить об этом. Королев прилетит сегодня вечером, и я согласую этот вопрос с ним, а ночью дам команду на вылет. Подготовка обоих "Восходов" по новому графику идет пока успешно, и, вероятно, пуск корабля с манекенами состоится 6-8 октября, а старт экипажа - 12-14 октября. Я уже передал жене, что раньше 15-20 октября в Москву не вернусь. Будет неплохо, если нам удастся уложиться в эти сроки.

Вчера Королев в Москве разговаривал с Главкомом и сказал ему, что экипажи на полигоне раньше 5-6 октября не потребуются. Он пожаловался Вершинину на нас за то, что мы не принимаем его самолет ночью. Главком приказал мне лично осмотреть новую ВПП и решить, можно ли принять самолет Королева ночью. Вместе с командиром авиаполка полковником Жуковым и специалистами осмотрели ВПП. Я доложил Вершинину, что до 10 октября принимать самолеты ночью нельзя: идут ремонтные работы, днем можно садиться только на старую ВПП, которая принимает Ил-14 и Ан-12.

Вечером 2 октября на борту "Восхода" обнаружили "минус". Все работы были прекращены на несколько часов. Сегодня утром Тюлин, Мрыкин, Шабаров и я разбирались со специалистами с этой новой неполадкой. Установили, что "минус" связан с прибором "Сигнал", установленным в спускаемом аппарате и работающим после отделения приборного отсека. Решили продолжать работы по графику и завтра утром вывозить ракету на старт. Шабаров считает, что отсутствие космонавтов тормозит подготовку корабля "Восход", предназначенного для пилотируемого полета. Вопреки мнению Королева, который находится сейчас в Феодосии, решили 4 октября вызвать на полигон нашу команду.

Вчера вечером впервые на космодроме играли в теннис. Рядом с гостиницей космонавтов мы строим спортивный комплекс; теннисная, баскетбольная и волейбольная площадки уже готовы. Я играл в паре с Богомоловым против генерала Кузнецова и подполковника Суринова. Мы выиграли четыре сета: 6:1, 6:2, 6:2, 6:3. Богомолов играет хорошо, он был в восторге от возможности размяться. "За десять лет моего пребывания на полигонах сегодня у меня был самый приятный день отдыха", - так оценил Алексей Федорович нашу встречу на корте.

В семь часов утра из Феодосии прилетел Королев и сразу поехал на вторую площадку, где в это время вывозили на старт технологический корабль "Восход". Вчера в Феодосии отлично прошел сброс с самолета макета "Восхода". Скорость приземления была небольшой, тормозной движок сработал нормально.

В 15:30 по местному времени на самолете Ан-10 прилетели космонавты, на аэродроме их встречали Тюлин, Королев, Мрыкин, Захаров, Керимов и другие. Из самолета вышли Гагарин, Николаев, Комаров, Волынов, Феоктистов, Катыс, Егоров, Лазарев и Сорокин. Вместе с космонавтами прилетели Горегляд, Бабийчук, Карпов, Целикин, Хлебников. По лицам Волынова и Катыса было заметно, что они уже знают о решении Госкомиссии послать в полет Комарова, Феоктистова и Егорова.

Вечером я в паре с Егоровым играл в теннис против Комарова и Феоктистова и был приятно удивлен: Егоров и Феоктистов прилично играют, а Комаров играет слабее. Мы выиграли со счетом: 6:1 и 6:2.

В 15 часов Руденко, Тюлин, Королев, Мрыкин, Керимов и я приехали в гостиницу к космонавтам. Вчера подполковник Никерясов с группой товарищей наловили много рыбы, и сегодня космонавты угостили нас ухой. Они еще точно не знали, кто полетит на "Восходе", и настороженно ждали, не прояснится ли что в беседе с нами. После обеда все пошли на спортивные площадки. Мы с Королевым немного поиграли в теннис. Чувствуется, что Сергей Павлович когда-то играл неплохо, но сейчас отяжелел и много мазал, правда, и мне после обеда и в военной форме было нелегко играть.

После игры мы поехали на заседание Госкомиссии. Целый час "молотили" А.Ф.Богомолова за отказ "Трала" П-1 - Алексей Федорович яростно защищался. Потом заслушали доклады о готовности ракеты и корабля к полету и приняли решение запустить "Восход" с двумя манекенами 6 октября в 10:00 по московскому времени.

Поднялись в 6 утра и после легкого завтрака все члены Госкомиссии поехали на вторую площадку. В 7:00 началось заседание комиссии. Заслушали обычные доклады о готовности ракеты, корабля и старта. Все главные конструкторы систем доложили: "Замечаний нет, можно лететь". Погода на старте: облачность - 7 баллов, ветер - 8-10 метров в секунду, с порывами до 15 метров в секунду, температура - 9-12 градусов тепла. В районах посадки по прогнозу скорость ветра до 15 метров в секунду. Метеоусловия для старта вполне удовлетворительные, а сильный ветер в районах посадки нас не пугает. Мы заинтересованы в том, чтобы испытать систему приземления корабля при сильном ветре. Госкомиссия решила: "Заправлять ракету и всю подготовку к полету вести по тому же графику, по какому будем работать при пуске корабля с экипажем".

До 30-минутной готовности я был у ракеты. Вся подготовка проходила точно по графику, люди работали точно и уверенно. Был спокоен даже Королев: обычно он до 5-минутной готовности не отходил от ракеты, а сегодня он все доверил своему заместителю по пуску Шабарову и полковнику Кириллову. Королев, Тюлин и Руденко решили остаться в бункере, а я поехал наблюдать пуск с ИП-1. За 20 минут до пуска на веранде ИПа собралось до 50 человек: 15 слушателей-космонавтов, 7 кандидатов на полет, генералы, офицеры, конструкторы. Точно в 10:00 ракета плавно оторвалась от старта и через 30 секунд, озарив нас нестерпимо ярким пламенем, ушла в облака. Все внимательно слушали отсчет секунд: 10, 20, 30... и так - до 523-й секунды. На 120-й секунде отделяются боковушки, на 150-й - сбрасывается обтекатель, на 290-й - начинает работать последняя ступень, а на 523-й секунде корабль выходит на орбиту и становится спутником Земли (корабль 3КВ N 2, запущенный 6 октября 1964 года, получил официальное название "Космос-47" - Ред.).

Я дежурил на КП с 16 до 24 часов по московскому времени. В моей смене генералы: Кузнецов, Захаров, Бабийчук, многие главные конструкторы (всего в смене более 50 человек). Наша задача - каждую секунду знать, где находится корабль и как работает его оборудование. Информация поступает исправно, все параметры корабля в норме. Дежурство прошло спокойно.

Спал только с 3 до 6 часов ночи: в 7 утра началась работа посадочной комиссии. В ее составе: Руденко, я, Кузнецов, Гагарин, Николаев, Карпов, Большой, Раушенбах, Северин, Воронин, Ткачев и другие. Рассмотрели данные о ходе полета и метеообстановку в районе приземления. Приняли решение сажать корабль в начале 17-го витка в районе Кустаная и Петропавловска при порывах ветра до 15-17 метров в секунду. Руководство Госкомиссии одобрило наше предложение о посадке корабля.

Посадка прошла нормально и в заданном районе. Парашютно-реактивная система "Восхода" сработала отлично, и он приземлился с нулевой скоростью. Корабль оставил на пахоте след глубиной 90 миллиметров. Сильный ветер протащил корабль метров 160, но экипаж "Восхода" может немедленно после приземления отцепить парашюты и тем самым исключить протаскивание. Анализ данных по контролю пуска и полета подтвердил хорошую работу всех систем ракеты и корабля, кроме третьей ступени ракеты. В работе двигателя этой ступени был трехсекундный спад тяги на 10 процентов, но потом нормальная работа двигателя восстановилась, и корабль набрал необходимую скорость. Причина спада тяги пока не установлена.

В 11:30 по московскому времени на самолете Ан-12 корабль "Восход" доставили на полигон. Пуск, полет, посадка, поиск и доставка корабля на полигон прошли отлично - все мы радовались, что через 2-3 дня выведем на орбиту пилотируемый корабль. Однако из Воронежа пришло очень неприятное известие: при очередном огневом испытании двигателя Косберга в одной из камер возникли высокочастотные колебания (ВЧ-колебания), и двигатель разрушился. Немедленно собрали членов Госкомиссии и в результате обсуждения происшествия пришли к решению: пуск "Восхода" с экипажем задержать на 3-4 дня и попытаться установить причины возникновения ВЧ-колебаний. С этой целью послали в Воронеж Мрыкина, Керимова и специалистов. Двигатели Косберга уже 60 раз были в полете, и при этом ни разу ВЧ-колебания не возникали. При проведении огневых испытаний двигателей на стенде (всего проведено около 400 таких испытаний) это четвертый случай возникновения ВЧ-колебаний. Королев считает, что они являются следствием специфических особенностей стенда (горизонтальное положение двигателя, большая длина трубопроводов и т.д.). Большинство специалистов придерживается такого же мнения, но оно пока не подтверждено испытаниями. Будем ждать возвращения специалистов из Воронежа и после их доклада примем решение о пуске. Пока не исключено, что задержка пуска окажется более длительной, чем мы предполагаем.

Вечером из Москвы прилетели семь корреспондентов: Денисов - "Правда", Остроумов - "Известия", Мельников - "Красная звезда", Песков - "Комсомольская правда", Романов - ТАСС, а также обозреватели из АПН и радиокомитета. После ужина я встретился с ними, и мы обсудили план их работы.

В 10 часов в МИКе у побывавшего в космосе технологического корабля "Восхода" собрались Тюлин, Королев, Руденко, Ткачев и я. Состояние корабля, парашютов и внутреннего оборудования кабины наглядно доказывало, что корабль совершил мягкую посадку. "Восход" - первый космический корабль, который сразу после полета вернули на старт. Сюда привозили и гагаринский "Восток", но через три года после его полета - он изображал макет космического корабля "Выход", который осматривал и одобрил Н.С.Хрущев. Все разработчики систем тщательно осмотрят "Восход" и официально доложат нам о его состоянии и работе оборудования. От технологического "Восхода" мы направились в южный конец МИКа, где у "Восхода-3" (имеется в виду заводской N 3 - Ред.) собрались космонавты, готовящиеся к обсидке корабля. Гагарин и Фролов руководили посадкой в корабль Комарова, Феоктистова и Егорова. После доклада о готовности экипажа Руденко и я поднялись к открытому люку корабля, осмотрели размещение космонавтов в креслах и задали Комарову несколько контрольных вопросов. После нас к люку поднимались Королев и Тюлин, Кузнецов и Николаев, Ткачев и Северин, другие товарищи. Размещение космонавтов очень тесное, позы у них неудобные, изменение положения тела затруднено, жизненного пространства раз в пять меньше, чем на "Востоках". В общем, условия полета на "Восходе" значительно хуже, чем на "Востоке".

Королев, Тюлин, Руденко и я около часа беседовали с полковником Шубраловым, который вместе с технологическим "Восходом" прибыл сюда с места его посадки. Королев и Тюлин проявили большой интерес к докладу Шубралова и предложили ему написать короткий отчет о посадке и поиске корабля.

С 16 до 17 часов провел встречу корреспондентов с экипажем. Эту, не совсем приятную для космонавтов необходимость, я совместил с игрой в теннис. Пока корреспонденты "терзали" вопросами Комарова, Феоктистов и Егоров играли в теннис, и так - по очереди. Вечер был тихий и теплый (три предыдущих дня были очень ветреными и холодными).

Вчера провел совещание со специалистами службы космической медицины. Кроме врачей присутствовали: Кузнецов, Горегляд, Бабийчук, Гагарин и Николаев. Перечень заболеваний членов экипажа в полете, при возникновении которых требуется срочная вынужденная посадка корабля, пришлось забраковать и предложить врачам переделать и сократить его. Обсудили и утвердили распорядок предстартового и стартового дней для экипажа. Все резко возражали против предложения генерала Бабийчука о том, чтобы экипаж после полета поместить в госпиталь на трое суток. Решили поддержать предложение врачей о трехсуточном медицинском наблюдении за членами экипажа после полета в гостинице космонавтов.

На заседании Госкомиссии вчера более часа обсуждали доклад Косберга о возникновении ВЧ-колебаний в его двигателях. Выступали Левин, Солдатов, Королев, Мрыкин и другие. Все считают, что наиболее вероятной причиной возникновения ВЧ-колебаний являются недоработки стенда. ВЧ-колебаний ни разу не было в полетах, поэтому нет оснований опасаться их возникновения в предстоящем полете. Косберг заявил, что двигатель надежен и можно лететь. Королев доложил о двух последних удачных сбросах "Восхода" с самолета в Феодосии и об отличных результатах полета и посадки "Восхода" с манекенами. По докладам разработчиков систем и представителей полигона о готовности к полету ракеты и корабля приняли решение: 12 октября в 10:30 по московскому времени произвести пуск "Восхода" с экипажем.

Вчера вечером было проведено официальное заседание Госкомиссии, которое снималось на кинопленку и записывалось на магнитофон. На заседании присутствовали корреспонденты. Королев доложил о полной готовности к пуску ракеты и корабля. Я доложил о готовности к полету семи космонавтов и внес предложение о назначении в состав экипажа "Восхода" командиром корабля - подполковника Комарова, научным сотрудником - Феоктистова, врачом - Егорова; их дублерами - Волынова, Катыса, Сорокина, Лазарева. Госкомиссия единогласно утвердила основной состав экипажа и дублеров. Гагарин, Руденко, Королев, Тюлин и Мрыкин выступили с приветствиями и пожелали космонавтам успешного полета.

В 9 часов провели заседание посадочной комиссии. Определили районы для вынужденной посадки на каждом витке. В бортжурнал записали данные на случай вынужденной посадки с любого витка (время включения ТДУ, район посадки и т.д.). После определения параметров реальной орбиты корабля передадим экипажу уточненные данные по радио. Погода на ближайшие три дня в районе старта и районах посадки ожидается хорошей: ясно, ветер - 5 метров в секунду. Провел краткую беседу с экипажем по основным вопросам готовности к полету и вручил Комарову портрет Маркса, принадлежавший Ленину, фото Ленина с "Правдой" в руках и красный бант со знамени Парижской коммуны. Газета "Правда" и музей Ленина просили взять эти реликвии в космос и потом вернуть в музей.

В 16 часов провели на старте встречу космонавтов с гарнизоном 2-й площадки. Экипаж "Восхода" приветствовали полковник Кириллов, представитель промышленности и сержант стартовой команды. Комаров, Феоктистов и Егоров очень взволнованно благодарили собравшихся и выражали решимость оправдать оказанное им доверие. После митинга Королев с экипажем поднялся к кораблю и провел предполетный инструктаж.

Около 18 часов Тюлин, Руденко, Правецкий и я собрались в кабинете Королева. Вскоре к нам зашел Главный конструктор А.Ф.Богомолов и доложил, что в 14:30 на ракете обнаружили дефект "Трала" и что необходимо заменить его передатчик. Королева это сообщение взбесило, больше всего его возмутило отсутствие своевременного доклада (потеряли 3 часа!) и легкомысленное заявление Богомолова о том, что на замену передатчика потребуется 10 минут (полковник Кириллов сказал, что для замены передатчика нужно два часа). Сергей Павлович "взорвался", назвал Богомолова мальчишкой, трусом и заявил: "Уходи, я не хочу больше иметь с тобой дела. Я не могу быть и не буду с тобой в одной комнате". Неприятно было наблюдать эту сцену. Королев своей вспышкой гнева сам сбросил себя с пьедестала талантливого организатора в болото мелких и грязных страстей. Я впервые за четыре года совместной работы видел Королева в таком состоянии, было больно и обидно за него. Минут через 15 Сергей Павлович успокоился и толково доложил Д.Ф.Устинову по "ВЧ" о предстоящем завтра пуске.

Да, завтра первый в мире трехместный корабль поднимется в космос. Полгода тревог, сомнений, огорчений и большой работы позади. Ракета, корабль и экипаж готовы к полету. Сегодня я больше надеюсь на успех полета "Восхода", чем полтора-два месяца назад, хотя знаю, что общая надежность корабля и экипажа ниже, чем в любом из наших предыдущих космических полетов. Буду верить в успех! Сегодня надо забыть все сомнения и работать!

Ровно три с половиной года прошло после полета Гагарина. Завтра исполнится полгода с момента решения ЦК о создании "Восхода". Промышленники, конструкторы и космонавты за полгода проделали такую работу, которую, казалось, невозможно выполнить и за год.

Мы с маршалом Руденко проснулись ровно в шесть. Тихое морозное утро, температура - минус 8 градусов. После небольшой физзарядки и легкого завтрака выехали на вторую площадку. Метеоусловия для старта идеальные: ветер - 3-4 метра в секунду, видимость - более 20 километров, высокие перистые облака. По пути заехали в домик космонавтов. Врач, подполковник Никитин, доложил, что космонавты спали хорошо. Когда мы вошли в домик, Комаров и Егоров еще завтракали, а Феоктистов уже съел свой космический паек и спокойно занимался маникюром.

В 8:00 по местному времени в 200-х метрах от ракеты состоялось предстартовое заседание Государственной комиссии. Коротко и четко все конструкторы систем ракеты и корабля доложили: "Все готово, сомнений нет, можно лететь". С.П.Королев заключил доклады конструкторов: "Можно заправлять ракету и лететь". Е.А.Карпов доложил о готовности экипажа, я подтвердил готовность авиационных средств поиска и эвакуации.

8:00-8:45 - надевание белья с датчиками и снаряжением;

8:45-9:00 - регистрация физиологических функций на аппаратуре "Вега";

Сейчас, когда не нужно облачаться в громоздкие скафандры, подготовка космонавтов к старту резко сократилась по времени и упростилась. В 9 часов космонавты уже были готовы ехать на старт, но позвонил Королев и попросил без его сигнала не выезжать и добавил, что в ходе подготовки ракеты к пуску выявлен небольшой дефект, но он надеется, что старт состоится в намеченное время. Я еще раз повторил с космонавтами порядок их докладов о самочувствии и параметрах кабины. Слово "отлично" означает, что у экипажа нет сомнений в возможности продолжать полет; "хорошо" - нет полной уверенности в этом, а "удовлетворительно" - надо решать вопрос о посадке. Мы не возлагаем больших надежд на КВ-связь (помехи от радиационных поясов), но решили ее основательно проверить. В 9:30 к нам приехали Королев и Тюлин, оба они остались довольны видом космонавтов и, перебросившись парой шуток, уехали на старт.

В 10:10 я, Гагарин, Николаев и Королев вновь встретились у ракеты. Заправка ракеты топливом шла нормально. В 10:15 подъехал автобус с космонавтами, одетыми в легкие шерстяные костюмы серого цвета, на головах у них были белые шлемофоны. Впервые в космос отправлялись сразу трое космонавтов и впервые - без скафандров. Комаров четко доложил председателю Госкомиссии генералу Г.А.Тюлину: "Экипаж "Восхода" к полету готов. Инженер-подполковник Комаров". Королев, Тюлин, Руденко, Мрыкин, Пилюгин, я и другие члены Госкомиссии обнялись и поцеловались с космонавтами. Первыми к космическому кораблю поднялись на лифте Феоктистов и Егоров, а за ними вторым рейсом - Комаров. Первым в корабль сел Егоров, потом - Феоктистов, последним - Комаров. В 10:35 экипаж закончил посадку в корабль и занялся проверкой оборудования корабля.

По часовой готовности у ракеты остались Королев, Кириллов, Гагарин, я и стартовый боевой расчет. Королев внешне был спокоен, но я-то знал, что он волнуется больше обычного. Видимо, пытаясь отвлечься от сомнений, он дважды обращался ко мне: "Николай Петрович, волнуешься? Что поделаешь, я сам весь дрожу". По пятиминутной готовности мы ушли в бункер. Точно в 12:30 по местному времени (в 10:30 по московскому) ракета с первым трехместным космическим кораблем "Восход" начала подъем. Томительные 523 секунды и ... вздох облегчения - корабль вышел на орбиту! Во время выведения Гагарин и Комаров отлично поддерживали связь в УКВ-диапазоне.

...На часах 23:00. Пять часов назад моя оперативная группа приняла дежурство на КП управления полетом "Восхода". В составе моей группы Захаров, Кузнецов, Бабийчук, Гусев, Винокур, Воронин, Даревский, Николаев и еще человек 60 специалистов. Сейчас корабль совершает уже девятый виток. На шестом и седьмом витках мы наблюдали космонавтов по телевидению и имели с ними хорошую радиосвязь на УКВ. Самочувствие экипажа отличное, все параметры кабины в норме. Теперь, до 13-го витка, космонавты не появятся над территорией СССР; мы будем пытаться поддерживать с ними связь только через систему "Сигнал" и по КВ. В данном полете надежно и четко работает только радиосвязь на УКВ, связь на КВ - плохая из-за слабой проходимости волн через радиационные пояса Земли. Шесть витков (с 8-го по 13-й) у нас фактически не будет радиосвязи, и мы не будем иметь данных о состоянии экипажа и обстановке на борту, но оснований для тревоги нет. В начале 7-го витка все параметры воздуха в кабине - давление, температура, влажность, содержание углекислого газа - были в пределах нормы. Я оставил за себя на КП генерала Кузнецова, а сам устроился в кабинете Королева и пытаюсь кое-что записать в дневник об этом напряженном и счастливом дне.

Нам безумно везет. После старта все члены Госкомиссии собрались в кабинете у полковника Кириллова. Всем уже было ясно, что мы одержали новую большую победу в космосе, но каждому хотелось еще и еще раз убедиться, что все идет хорошо. Через час генерал Карась доложил, что орбита "Восхода" почти совпадает с расчетной, а еще через 30 минут мы увидели экипаж по телевидению и переговорили с космонавтами по радио. Доложили о полете Хрущеву, Брежневу, Устинову и Смирнову, отредактировали сообщение ТАСС. По моему настоянию, Вершинин доложил Малиновскому проект приказа о присвоении Комарову звания "инженер-полковник", Егорову - "капитан медицинской службы", а Феоктистову - "капитан запаса". С 15 до 17 часов я немного отдохнул в домике космонавтов, а в 18 часов снова заступил на дежурство. Королев и Тюлин несколько раз звонили и справлялись о ходе полета; я посоветовал им отдыхать и не беспокоиться, так как полет проходил отлично. Были, правда, три момента, которые немного встревожили нас.

1. На седьмом витке у Егорова пульс во время сна снизился до 46 ударов в минуту. Генерал Бабийчук стал пугать меня самыми страшными картинами космической болезни. Я попросил Комарова измерить пульс у Егорова. Комаров доложил: "Пульс - 68", а еще через несколько минут данные телеметрии подтвердили хорошее самочувствие Егорова.

2. Раушенбах высказал неуверенность в исправности системы ориентации. Запрашивали Комарова, более двух часов разбирались в схемах и пришли к выводу, что система ориентации в порядке.

3. Меня беспокоило повышение температуры в кабине корабля, за шесть первых витков она поднялась с 15 до 21 градуса. Мне казалось, что было бы лучше и надежнее держать температуру ниже 20 градусов.

Я ушел с дежурства в 3 часа утра. В третьей смене дежурит Гагарин. Дал ему задание обязательно связаться с экипажем на 13-м витке и уточнить данные о состоянии космонавтов и параметрах кабины. Я попросил Гагарина немедленно звонить мне при малейших сомнениях в нормальном ходе полета.

В 8 часов утра наша опергруппа провела совещание. После анализа обстановки на борту, состояния здоровья экипажа, метеоусловий в районе приземления и условий передачи команд на спуск мы решили доложить Госкомиссии, что посадку "Восхода" целесообразно произвести в начале 17-го витка. Орбита корабля и ресурсы системы жизнеобеспечения позволяли летать трое суток, но программа полета рассчитывалась на одни сутки. Главная цель полета - испытание нового трехместного корабля - была достигнута; лишний день полета (экипаж просил продлить полет еще на сутки) ничего не мог прибавить к одержанной победе. Госкомиссия утвердила все наши предложения о посадке "Восхода".

В 9 часов по московскому времени на командном пункте управления полетом остались Тюлин, Королев, Руденко, я, Гагарин, Николаев, Кузнецов, Бабийчук и несколько связистов. Все остальные члены Госкомиссии, конструкторы, военные специалисты остались в кабинете Кириллова и в зале заседаний Госкомиссии. В обоих помещениях были установлены радиоприемные устройства, и каждый мог слушать и наши команды, и донесения о ходе посадки. Первые сообщения о прохождении команд мы могли получить от Комарова телеграфом по КВ, но из-за плохой проходимости коротких волн этот канал связи не работал.

Несколько минут с экипажем не было вообще никакой связи, но потом стал слабо прослушиваться сигнал "ПО" (контрольный сигнал прохождения команды на отделение спускаемого аппарата от приборного отсека - Ред.). Через 2-3 минуты ИПы доложили о прохождении команд "Спуск-1" и "Спуск-2". Наши морские суда, стоящие у восточного и западного берегов Африки, сообщили о прохождении команд на включение ориентации и ТДУ, однако эти сообщения запаздывали и не давали полной уверенности в нормальном ходе спуска. Когда спускались Николаев и Быковский, они сообщали нам о прохождении всех команд по КВ-каналу, теперь же в ходе спуска было много неясного. Все мы, и особенно Сергей Павлович, волновались и, напрягая слух, с нетерпением ждали сигналов, но все ИПы и радиопеленгаторы молчали. Напряжение росло, по времени ТДУ уже сработала и, если все идет нормально, то корабль, замедляя скорость, спускается уже в плотных слоях атмосферы. В 10:22:30 Москва сообщила, что слышит сигнал "СА", - это означало, что ТДУ сработала, спускаемый аппарат корабля отделился от приборного отсека и пошел на посадку. Через 3-4 минуты наши мощные радиопеленгаторы "Круги" "поймали" "Восход" над Кавказом и сопровождали его до посадки. "Корабль пролетел Каспийское море... Пролетел Аральск... Подходит к району Кустаная... Отстрелилась крышка парашютного люка..." - следовали доклады генерала Кутасина с КП ВВС.

...По времени должны уже раскрыться парашюты, и антенна в стропах парашюта должна излучать сигнал для пеленгации корабля. Но сигнала нет! Пеленгов нет! В лучшем случае произошел отказ передатчика или порыв антенны, а в худшем - мог не раскрыться парашют, и тогда неминуема гибель экипажа. Каждая секунда кажется вечностью, все затаили дыхание - воцарилась тревожная, гнетущая тишина... Но вот в эфире голос Кутасина: "50-й, я - 52-й. Летчик Михайлов на самолете Ил-14 в 40 километрах восточнее Марьевки видит в воздухе объект". Я облегченно вздохнул, для меня стало ясно, что спуск идет нормально. Но этот доклад Кутасина не удовлетворил Королева, он вырвал микрофон у радиста и, сильно волнуясь, запросил: "52-й, я - 20-й. Скажите, видит ли Михайлов парашюты и сколько парашютов - один или два?" Кутасин ответил: "Михайлов видит объект с двумя куполами парашютов". Теперь оставалось ждать, как приземлится корабль: сработает тормозной движок - скорость приземления будет почти нулевой; если откажет движок, то "Восход" соприкоснется с Землей на скорости 7-8 метров в секунду. В последнем случае могут быть травмы у членов экипажа.

Но вот опять докладывает Кутасин: "Летчик Михайлов видит объект на земле и около него трех человек, машущих руками". Последние слова доклада заглушил гром аплодисментов. Наконец-то все ясно - полет благополучно завершен. Королев тихо шепчет: "Неужели все кончено, и экипаж вернулся из космоса без царапин? Никогда бы никому не поверил, что из "Востока" можно сделать "Восход" и трем космонавтам слетать на нем в космос". Да, у всех у нас было много сомнений и тревог, но теперь все волнения позади. Наша Родина одержала еще одну выдающуюся победу в космосе.

По моему предложению Госкомиссия приняла такое решение: с места посадки доставить космонавтов самолетом не в Куйбышев, как это делалось до сих пор, а в Тюра-Там. Здесь лучше можно организовать их медицинское обследование, все конструкторы смогут послушать доклад экипажа о полете, и меньше будет всяких встреч и шумихи. На место посадки еще вчера вылетели генералы Горегляд и Войтенко. Я поставил им задачу: как можно быстрее доставить космонавтов на полигон и оградить их от восторженной толпы и лобзаний местных руководителей.

В 18:30 по местному времени самолет Ил-18 приземлился на аэродроме полигона, на нем из Кустаная прилетел экипаж "Восхода" (с места посадки, в 60 километрах восточнее Марьевки, экипаж был доставлен вертолетом Ми-6 в Кокчетав, а оттуда самолетом Ил-14 - в Кустанай). Феоктистов и Егоров выглядели очень хорошо, а Комаров - немного утомленным.

Вчера нам стало известно, что Хрущев вылетел из Пицунды и в 14:00 будет в Москве. Мы ждали, что в Кустанае космонавтам придется разговаривать с Хрущевым по телефону, но около 15 часов нам из аппарата Смирнова сообщили: "Космонавты не дождутся разговора с Хрущевым, можно улетать на полигон". В гостинице космонавтов (17-я площадка), где разместился экипаж, мы опять ждали разговора по телефону с Хрущевым, и опять разговор не состоялся.

К 10 часам в спортивном зале гостиницы космонавтов собралось человек 200 военных и представителей промышленности. Комаров, Феоктистов и Егоров доложили о результатах полета. Доклады, вопросы и ответы космонавтов записаны на пленку. Коротко об итогах полета можно сказать следующее. Полет трех специалистов дал возможность выполнить несравненно больше наблюдений и научных исследований, чем в предыдущих полетах. Феоктистов честно доложил, что в невесомости он иногда "чувствовал себя вверх ногами", но это не мешало ему работать. Егоров все время чувствовал себя стоящим на коленях и с опущенной вниз головой. На 6-7 витках у Егорова появились незнакомые ранее ощущения в желудке, но после сна эти ощущения прошли.

Руководители Госкомиссии и экипаж "Восхода" пообедали вместе: выпили за космонавтов, за здоровье Королева и всех, кто готовил полет. В 17 часов экипаж провел встречу со стартовой командой и представителями промышленности в 50 метрах от места старта. В ходе встречи генерал Горегляд передал приказание Вершинина: "Маршалу Руденко немедленно вылететь в Москву". По дороге на десятую площадку мы "ломали головы", стараясь угадать причину экстренного вызова. Приехав в нулевой квартал, Руденко по "ВЧ" связался с Вершининым, который сказал ему: "Сегодня в 18:00 состоится пленум ЦК КПСС, вылетайте немедленно". Известие о пленуме было неожиданным. Руденко вылетел в Москву в 17 часов по московскому времени. По всему чувствовалось, что в Москве происходит что-то необычное, но что именно, мы не знали.

Вчера и сегодня продолжаем самолетами отправлять участников экспедиции и космические корабли в Москву. Всего улетело пять Ан-12, два Ил-18 и пять Ил-14.

Подготовленный нами рапорт Комарова и выступления членов экипажа на Красной площади забракованы. Москва еще вчера вечером намекнула, что заголовок рапорта (обращение к Хрущеву) будет другим. А сегодня утром мы уже официально узнали о смещении Хрущева и о назначении Брежнева Первым секретарем ЦК КПСС, а Косыгина - председателем Совета Министров СССР. Это событие ошеломило нас. Я знал, что Хрущев делает много глупостей (культ, семейственность, непрерывные оргии, звания Героев Советского Союза - иностранцам, путаница в международных отношениях, пренебрежение коллегиальностью и так далее), и был уверен, что он "влипнет" в историю и никогда не займет в ней место, подобное тому, какое заняли Ленин и Сталин, но я не думал, что он сорвется так быстро. Брежнев, Суслов и Косыгин проявили большую смелость и перехитрили одного из самых хитрых людей современности. Смещение Хрущева можно только приветствовать - это благо для СССР и лагеря социализма, - но глупо не видеть, что подобные перевороты наносят ущерб авторитету нашей политической системы. Нашей стране не хватает твердых конституционных законов. Вредно, когда министры и "вожди" сидят в своих креслах по 20-30 лет. Необходимо и в партии, и в правительстве менять руководящих лиц через каждые 4-5 лет и никогда повторно не назначать на одну и ту же должность. Если такого твердого порядка не будет, то вельможи, князья и царьки будут расти, как грибы.

В 10 часов к нам приехали Тюлин и Королев. В нашей беседе приняли участие генералы Кузнецов и Чугунов, а также космонавты. О переменах в верхах не говорили, хотя это событие занимало мысли всех. Мы с Тюлиным пытались убедить Королева не спешить с пуском "Выхода". Я сказал Сергею Павловичу, что в создавшейся обстановке нет никакой надобности спешить с очередным космическим полетом. Слово, данное Королевым Хрущеву о пуске в ноябре, потеряло силу, а успех "Восхода" может "заполнить" 3-4 месяца, которые уйдут на доработку скафандра для выхода в космос. Королев хотя и не дал согласия на перенос пуска "Выхода" на 1965 год, но был явно поколеблен в своих прежних намерениях. Тюлин целиком согласен со мной, так что пуск "Выхода" будет осуществлен в марте-апреле 1965 года.

Примерно в полдень мы проводили Королева и Тюлина на аэродром. Опустел Тюра-Там, здесь с экипажем остались я, Кузнецов, Чугунов, журналисты, кинооператоры и три офицера (Никитин, Никерясов, Омельчак). День нашего вылета в Москву пока неизвестен, ясно только, что раньше 18-19 октября мы не полетим.

Летим в Москву. Распорядок встреч на сегодня и три последующих дня уже известен. Сегодня в 12:30 состоится встреча на аэродроме Внуково. Комаров, Феоктистов и Егоров от самолета к правительственной трибуне идут фронтом, останавливаются за полметра от микрофонов, и Комаров говорит: "Докладываю Центральному Комитету Коммунистической партии Советского Союза, Президиуму Верховного Совета, Совету Министров СССР..." и так далее. Сегодня же в 14 часов состоится митинг на Красной площади, а в 17:00 - прием в Кремле. Завтра пройдет митинг в ОКБ-1 у Королева, послезавтра - пресс-конференция в МГУ, а 22 октября - встреча в ЦПК.

Последние дни в Тюра-Таме была отличная солнечная погода. Комаров, Феоктистов и Егоров часа по 2-3 в день играли в теннис, готовили свои выступления на Красной площади и доклады для пресс-конференции. Вчера вечером я прослушал рапорт Комарова и выступления членов экипажа на Красной площади. Комаров подготовился к рапорту отлично и хорошо прочитал текст своего выступления. По выступлению Феоктистова замечаний тоже не было. Егоров прочитал текст небрежно, торопился, проглатывал слова.

Вчера мне исполнилось 56 лет. Очень хотелось встретить этот день дома, я соскучился по своим, особенно по Мусе и Оленьке. Меня радует, что сегодня кончается наша разлука. Всякие официальные встречи и проводы надоели смертельно, но от них никуда не денешься. Эта неделя будет тяжелой, предстоит много пустой болтовни и "деловых" встреч.

У меня много надежд на то, что маршала Малиновского наконец-то уберут и будут приняты меры к объединению космоса. Сейчас, на пути к освоению Луны, это особенно необходимо. Мо

Октябрь - декабрь 1964 г.

Содержание

Октябрь – декабрь 1964 г.